Новая структура контроля гражданского общества создана в Узбекистане
Президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев 30 октября подписал постановление о преобразовании Независимого института по мониторингу формирования гражданского общества (НИМФОГО) в Центр развития гражданского общества. Директор центра по должности одновременно теперь и заместитель руководителя консультативного совета по развитию гражданского общества при президенте. Есть бюрократическая коллизия: центр к концу года должен готовить доклад о состоянии и тенденциях развития гражданского общества для этого же совета.
Центр имеет статус негосударственной некоммерческой организации, однако по президентскому постановлению с 1 ноября его работникам повысят зарплаты. Основное финансирование осуществляется из Общественного фонда по поддержке ННО и других институтов гражданского общества при Парламенте.
Руководителям госорганов вменяют в обязанность предоставлять Центру запрашиваемые сведения и оказывать всестороннюю поддержку. Реализуемые в стране проекты, затрагивающие права и законные интересы институтов гражданского общества, теперь обязательно согласуются с центром. В начале года преференции от премьер-министра Абдуллы Арипова получило другое ННО — общенациональное движение «Юксалиш», председатель которого по статусу имеет ранг министра.
Независимый исследователь Алишер Ильхамов в своем комментарии для ACCA отметил, что «ни у НИМФОГО, ни у его реинкарнации в виде уже Центра развития гражданского общества по сути не было и нет предмета деятельности. «Это все равно, как если бы в Узбекистане создали центр по установлению связей с внеземными цивилизациями, — считает Ильхамов. — Абсурдность статуса и НИМФОГО, и ЦРГО состоит в том, что в стране давно уже разгромлено организованное гражданское общество».
Исследователь вспоминает, как еще в 2004-2007 годы властями было закрыты или самоликвидированы более 200 неправительственных организаций. Представители правительства устами Акмаля Саидова, директора Национального центра по правам человека (не менее абсурдной организации, чем НИМФОГО) на каждом международном форуме твердили о том, что в стране имеется 6-8 тысяч неправительственных организаций. При этом список этих НПО никогда не публиковался. По имеющимся данным, почти весь этот список составляют махаллинские комитеты, отделения подконтрольных правительству профсоюзов и так называемые GoNGO – общественные организации, созданные правительством или ему подконтрольные.
Ильхамов уверен, что НИМФОГО был создан только с одной целью – контролировать так называемый третий сектор (фактически его остатки) и финансировать те самые подконтрольные властям «НПО». «Это была и есть структура политического контроля, а не поддержки гражданского общества», — подчеркивает эксперт.
В стране до сих пор действует разрешительный механизм регистрации НПО, в то время как в более свободных обществах официальные органы просто технически регистрируют организации. Помимо препон в регистрации, также имеется еще целый ряд ограничений на деятельность организаций гражданского общества. Так, для получения гранта от международных доноров нужно получить разрешение от комиссии, которая создана при Центральном банке. А эта комиссия фактически контролируется Службой государственной безопасности. Кроме того, Минюст обязывает зарегистрированные организации согласовывать с ними планируемые мероприятия, таким образом ограничивая свободу деятельности.
Между тем, ходу действительно инициативным организациям граждан не дают, поскольку зарегистрироваться им чрезвычайно трудно, почти невозможно. К примеру, Минюст в который уже раз отказал в регистрации правозащитной организации, созданной бывшим политическим заключенным Агзамом Тургуновым.
Алишер Ильхамов утверждает, «в стране практически не сложился третий сектор, и существует только мизерное число действительно инициативных организаций гражданского общества. За это страна платит дорогую цену, ибо ее развитие невозможно без активного участия гражданского общества, без контроля с их стороны за деятельностью государственных органов. Отсюда – тот произвол, которые эти органы творят повсеместно».
Руководитель одной официально зарегистрированной ННО в интервью АССА заявила, что «создается большая бюрократическая система псевдоактивности и псевдоволонтерства, с которой будут считаться и международные организации-доноры. Будет все труднее получить поддержку реально работающим организациям. Власти четко определили идеологическую, а не социальную суть гражданской пассионарности и уже поставили на службу своим интересам медиа и блогерское сообщество, а теперь и деятельным активистам придется делать моральный выбор. Так поступили в свое время экоорганизации страны, подавив отвращение при создании полностью дискредитирующего себя Экологического движения Узбекистана».
Лидер женской инициативной группы по правам человека Татьяна Довлатова допускает положительный эффект от создания новой структуры. «Есть робкая надежда на реальную помощь со стороны этого центра. Нас (независимых правозащитников- ред.) все меньше и меньше в стране, молодежь в правозащиту не идет. Если этот центр поможет, к примеру, создать и включить нас в общественный совет при МВД с функциями свободного мониторинга прав заключенных, то я бы это только приветствовала».
