Кыргызстан: заключенные содержатся в опасных для жизни условиях

Государственный департамент США опубликовал доклад о правах человека в Кыргызстане за 2019 год. В нем отмечается, что в тюрьмах республики заключенные по-прежнему содержатся в суровых и опасных для жизни условиях, граждане не застрахованы от произвольных арестов, а судебная власть не может похвастаться независимостью.

Как подчеркивается в докладе, хотя правительство страны и предпринимало шаги по расследованию, судебному преследованию или наказанию должностных лиц, совершивших нарушения прав человека, особенно тех, кто причастен к коррупционной деятельности, официальная безнаказанность оставалась проблемой.

«Несмотря на законодательный запрет пыток и других форм жестокого обращения и наказания, в тюрьмах республики продолжалось физическое насилие, включая бесчеловечное и унижающее достоинство обращение, — отмечают авторы доклада. —  Адвокаты защиты, журналисты и правозащитные организации, сообщали о случаях пыток со стороны полиции и других правоохранительных органов».

Госдеп подчеркивает, что власти пытали людей, чтобы добиться признаний во время уголовных расследований.

«В течение первых шести месяцев 2019 года Генеральная прокуратура (ГП) зарегистрировала 171 заявление о пытках со стороны правительственных чиновников, включая правоохранительные органы (127 случаев), Государственную службу национальной безопасности (3 случая) и других должностных лиц. В результате прокуратура возбудила 11 уголовных дел: четыре дела о пытках и семь случаев бесчеловечного обращения, — сообщает Госдеп США. — Неправительственная организация «Голос свободы» сыграла центральную роль в мониторинге заявлений о применении пыток. «Голос свободы» был главным организатором Коалиции против пыток, консорциума из 18 неправительственных организаций, которые продолжали сотрудничать с ГП по отслеживанию жалоб на пытки. Коалиция также принимала жалобы на пытки и передавала их в ГП, чтобы облегчить расследование. Однако, по словам членов Коалиции против пыток, дела, которые правозащитная организация представила против предполагаемых мучителей, не привели к их осуждению».

В докладе отмечается что, когда прокуроры судили правоохранителей по обвинениям в применении пыток, прокуроры, судьи и обвиняемые обычно выдвигали процессуальные и материальные возражения. Эти возражения задерживали дела, часто приводя к устаревшим доказательствам, и в конечном итоге приводили к закрытию дела.

«В течение года НПО сообщали, что суды регулярно включали в доказательства показания, предположительно вызванные пытками. Согласно «Голосу свободы», следователям часто требовалось две недели или больше, чтобы рассмотреть заявления о применении пыток. К этому времени доказательств применения пыток уже не было видно, — сообщается в докладе. — Адвокаты защиты представляли заявления о пытках во время судебного разбирательства, но суды обычно отклоняли их. В некоторых случаях задержанные, которые подавали жалобы на пытки, впоследствии отрекались от своих показаний, как сообщается, из-за запугивания со стороны сотрудников правоохранительных органов».

«Условия содержания в тюрьмах были суровыми, а иногда и опасными для жизни из-за нехватки продовольствия и лекарств, некачественного медицинского обслуживания, отсутствия тепла и плохого обращения. Физические условия: места предварительного заключения и временного содержания были особенно переполнены, а условия и плохое обращение в целом были хуже, чем в тюрьмах», — говорится в докладе.

Власти обычно содержали несовершеннолетних отдельно от взрослых, но группировали их в переполненных центрах временного содержания, когда другие учреждения были недоступны.

Эксперты сообщили, что заключенные, которые были осуждены за преступления, связанные с терроризмом или экстремизмом, не были должным образом отделены от населения. Осужденные иногда оставались в следственных изоляторах, пока они обжаловали свои дела.

Неправительственные организации сообщали, что в некоторых случаях тюремные банды контролировали управление и дисциплину в тюрьмах, поскольку тюремным чиновникам не хватало возможностей и опыта в управлении учреждением. В некоторых случаях банды контролировали предметы, которые могли быть доставлены в тюрьму, такие как еда и одежда, в то время как тюремные чиновники смотрели в другую сторону.

По данным НПО, власти не пытались демонтировать эти группы, потому что они были слишком сильны и считали, что их устранение может привести к хаосу. Некоторые заключенные указали, что тюремные чиновники оставляли тюремный порядок и безопасность для тюремных банд или самих заключенных, что приводило к случаям насилия и запугивания среди заключенных.

Заключенные сообщили, что тюремные чиновники не предоставляли им доступ к надлежащей медицинской помощи в тюрьмах, включая лекарства.

НПО сообщали, что милиция преследовала уязвимых обвиняемых, от которых, по их мнению, они могли получить взятку. Наблюдатели утверждали, что полиция преследовала этнических узбеков, подбрасывая им религиозную литературу, а затем обвиняла их в хранении запрещенных религиозных материалов.

Эксперты по вопросу о злоупотреблении пытками заявляли, что правоохранительные органы часто не сообщают о том, что они задержали человека, чтобы продлить жесткие допросы и пытки. Хотя закон обязывает следователей уведомить семью задержанного о задержании в течение 12 часов.

Как и в прошлые годы, правозащитные организации отмечали случаи, когда власти отказывали адвокатам в доступе к арестованным несовершеннолетним, часто содержали несовершеннолетних без уведомления родителей и допрашивали их без присутствия родителей или адвокатов, несмотря на законы, запрещающие эту практику.

Закон разрешает использование домашнего ареста для определенных категорий подозреваемых. В сообщениях указывалось, что сотрудники правоохранительных органов избирательно применяли закон, заключая в тюрьму лиц, подозреваемых в совершении мелких преступлений, и не преследуя тех, кто подозревался в совершении более серьезных преступлений.

Гражданское общество часто сообщало о длительных периодах предварительного заключения задержанных лиц. Политические махинации, сложные юридические процедуры, плохой доступ к адвокатам и ограниченные возможности следствия часто удлиняли срок содержания обвиняемых под стражей до 60-дневного срока, при этом некоторые лица содержались под стражей на законных основаниях на срок до одного года. В стране было семь мест предварительного заключения, в которых содержалось около 2500 человек.

Хотя Конституция и законы республики предусматривают независимую судебную систему, судьи подвержены влиянию и коррупции.

Многочисленные источники, в том числе НПО, адвокаты, государственные чиновники и частные лица, утверждали, что некоторые судьи платили взятки, чтобы получить должности. Многие адвокаты заявили, что судьи повсеместно берут взятки.

Многочисленные НПО сообщили о повсеместных нарушениях права на справедливое судебное разбирательство, включая принуждение к даче показаний, применение пыток, отказ в доступе к адвокату и осуждения в отсутствие достаточно убедительных доказательств или несмотря на оправдательные доказательства.

Международные наблюдатели сообщали об угрозах и актах насилия в отношении обвиняемых и адвокатов в зале суда и за его пределами, а также о запугивании судей суда родственниками и друзьями жертв.

Госдеп США также отметил неспособность кабмина Кыргызстана эффективно реализовать закон об уголовном наказании должностных лиц, осужденных за коррупцию.

«Чиновники часто безнаказанно занимались коррупционными действиями. Гражданское общество и СМИ заявляли о многочисленных случаях коррупции в правительстве в течение года. Практика сотрудников правоохранительных органов всех уровней, берущих взятки во избежание расследования или судебного преследования, является серьезной проблемой», — говорится в докладе.