Кыргызстан: применение пыток остается распространенной практикой

Пытки в республике некачественно расследуются, а истязатели остаются безнаказанными. К такому выводу пришли правозащитники Коалиции против пыток Кыргызстана, подготовившие альтернативный доклад по соблюдению КР Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения наказания.

Доклад основан на результатах собственной деятельности Коалиции, а также на основе данных, опубликованных государственными органами и публикации в средствах массовой информации.

Со времени представления Второго периодического доклада в ноябре 2013 года правительством и государственными органами КР были предприняты определённые шаги, направленные на борьбу с пытками и безнаказанностью, считают составители документа.

Они отмечают, что запрет на применение пыток был закреплен в положениях Конституции, законов и других нормативных правовых актов, определяющих порядок в том числе производства по уголовным делам, порядок и условия содержания под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, порядок и условия пребывания в специализированных учреждениях системы образования, здравоохранения и социального обеспечения.

В 2014 году Министерством здравоохранения разработано Практическое руководство по эффективному документированию насилия, пыток и жестокого обращения для медицинских специалистов КР, которое стало национальным документом на основе принципов Стамбульского протокола. Кроме того, вопросы медицинского документирования пыток и жестокого обращения включены в учебные программы высших медицинских учебных заведений, программы подготовки и повышения квалификации медицинских работников.

В 2016 году принят новый закон «О гарантированной государством юридической помощи», который расширил перечень лиц, имеющих право на получение гарантированной государством юридической помощи. В соответствии с новым законом без учета годового дохода квалифицированная юридическая помощь предоставляется всем без исключения лицам в случаях их задержания, а также обвиняемым, подсудимым в совершении особо тяжких преступлений.

«Несмотря на эти позитивные изменения, практика применения пыток остается распространенной, в Кыргызстане никто не огражден полностью от пыток, и каждый может стать жертвой пыток в любой момент», — считают составители доклада.

Позитивные перемены в части искоренения пыток не происходят, убеждены авторы документа, в частности потому, что практика быстрого, беспристрастного и полного расследования заявлений о применении пыток и жестоком обращении не сформировалась. Наоборот, передача полномочий по расследованию дел по пыткам от следователей органов прокуратуры следователям Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ) в соответствии с положениями нового уголовно-процессуального кодекса (УПК), привела к снижению эффективности расследования.

Комитет по правам человека вынес более десятка решений, в которых официальные расследования, проводимые следственными органами Кыргызстана, признается неэффективным. Однако качество расследований не улучшается.

Также в стране не удалось создать эффективный механизм исполнения решений международных органов по правам человека. Соображения Комитета по правам человека, в том числе в которых установлено нарушение права на свободу от пыток и жестокого обращения, остаются не выполненными, какой-либо официальной информации о мерах, принимаемых Кыргызстаном для имплементации соображений Комитета нет.

28 декабря 2016 года экс-президент Алмазбек Атамбаев подписал закон «О внесении изменений в Конституцию Кыргызской Республики», в соответствии с которыми положение (часть 2 статьи 41) о том, что в случае признания международные органы по правам человека нарушения прав и свобод человека Кыргызстан принимает меры по их восстановлению и/или возмещению вреда, было исключено из текста Конституции также, как и положения о прямом действии международных договоров о правах человека и об их приоритете над нормами других международных договоров (статья 6 часть 3).

Вслед за этими изменениями в Конституцию, по инициативе правительства, 25 июня 2020 года парламент КР принял закон, который исключил возможность возобновлять производство и пересматривать уголовные дела в качестве меры для достижения restitutio in intergrum, если международный орган по правам человека, включая Комитет по правам человека, в своем решении установили нарушение Кыргызстаном прав и свобод человека, допущенные при рассмотрении данного уголовного дела.

Нарушен единственный механизм применения имплементаций решений Комитета. Статья 442 УПК выстраивала мостик между национальной судебной системой и международными структурами, включая ООН. Упразднение этого механизма разорвало эту связь.

«Кроме того, существует риск упразднению института пересмотра уголовного дела по новым обстоятельствам в случаях установления международными органами по правам человека нарушений прав и свобод человека, допущенных при рассмотрении уголовного дела в рамках национального судопроизводства. Может быть уничтожен единственный механизм применения имплементаций решений Комитета, разрушен единственный мостик между национальной судебной системой и международными правозащитными механизмами», — отмечают правозащитники в своем докладе.

Они подчеркивают практика выплаты компенсации морального вреда лицам, в отношении которых Комитетом по правам человека было установлено нарушение права на свободу от пыток, но размер компенсаций не соответствует критериям разумности и справедливости. Действующее законодательство КР не регламентирует процедуру расчета величины морального ущерба.

«Традиционно острой является ситуация с жалобами на незаконное применение насилия к лицам, находящимся в местах лишения и ограничения свободы. Основная проблема заключается в трудностях проверки жалоб и фиксации доказательств возможных нарушений прав человека в таких учреждениях», — пишут авторы доклада.

Зачастую даже после регистрации заявления в Едином реестре преступлений и проступков (ЕРПП) следователи не предпринимают активных действий по установлению обстоятельств совершения преступления по делам о пытках, что проиллюстрировано конкретными примерами в настоящем докладе.

Согласно официальным данным Генеральной прокуратуры КР за период с 2013 по 2017 годы в суд направлено 54 уголовных дела по обвинению 108 лиц в совершении преступления «пытка». Из них только двенадцать были признаны судом виновными и подверглись наказанию в виде лишения свободы сроком от 7 до 11 лет.

В 2019 году судом было рассмотрено 7 уголовных дел по обвинению 26 лиц в применении пыток. И только двое были признаны виновными и им назначено наказание в виде лишения свободы сроком по 8 лет. Но и этот приговор был изменен вышестоящим судом, который переквалифицировал действия подсудимых с пытки на превышение всех подсудимых от наказания в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. Таким образом, из этих 26 подсудимых, которые обвинялись в применении пыток, никто не понес реального наказания.

Из этого можно сделать вывод о том, что несмотря на многочисленные заявления о применении пыток, количество осужденных и подвергнутых реальному наказанию за применение пыток, остается небольшим, к ответственности за эти преступления привлекаются немногие.

Кроме того, как отмечают авторы документа, карантинные меры в условиях COVID-19 заблокировали деятельность Национального центра по предупреждению пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (НЦПП), и он не мог посещать места содержания под стражей.

«В условиях чрезвычайного положения, введенного в городах Бишкек, Ош, Джалал-Абад и ряде районов страны с 25 марта по 10 мая 2020 года был установлен жесткий режим передвижения только по специальным пропускам, которые выдавала комендатура. Абсурдность ситуации состояла в том, что получение специализированного пропуска было возможным лишь при посещении зданий территориальных комендатур, которые в силу отдаленности находились в физической недоступности для адвокатов. Тем самым коменданты создали препятствия гражданам и адвокатам как в получении, так и в оказании гарантированной Конституцией квалифицированной юридической помощи», — говорится в докладе.

Отсутствие механизма межведомственного взаимодействия в период эпидемии, в том числе по разгрузке пенитенциарной системы, приостановление всех судебных процессов в период эпидемии до июля 2020 года, резюмируют составители документа, привело к массовому нарушению прав заключенных на защиту, помощь адвоката, справедливое судебное разбирательство.

Кроме того, были выявлены многочисленные нарушения процессуальных сроков, процедуры и порядка рассмотрения вопросов об изменении/продлении меры пресечения в виде содержания под стражей. Процедура проведения судебных заседаний в режиме онлайн в СИЗО №1 была организована таким образом, что адвокаты фактически не могли общаться со своими подзащитными в условиях конфиденциальности.

С 7 по 27 августа 2020 года действовал приказ начальника СИЗО ГКНБ о запрете посещений адвокатов и иных лиц, задержанных подозреваемых/обвиняемых, содержащихся в «карантине», на срок до 14-ти дней. То есть указанные лица содержались «инкоммуникадо», без связи с внешним миром в течение двух недель.

Эту практику на себе испытал и узбекский журналист Бобомурод Абдуллаев. Его заключили под стражу в СИЗО ГКНБ 10 августа 2020 года и вплоть до его выдачи Узбекистану 22 августа его адвокатам отказывали в свидании с ним без  объяснения причин.

«Не вызывает никаких сомнений, что решение комендатур и администрации закрытых учреждений ограничить деятельность адвоката было незаконным. Комендант или руководитель учреждения не может отменить своим решением гарантии соблюдения прав свобод человека, в том числе на правовую защиту, установленные Конституцией. Сам закон о чрезвычайном положении также не дает приостанавливать адвокатскую деятельность на территории, где введено чрезвычайное положение. Уполномоченным органам следует дать правовую оценку действиям руководителей силовых структур и ГСИН», — считают авторы альтернативного доклада.

Кроме того, они отмечают, что в республике активно продвигаются законодательные инициативы, способные ограничить возможности правозащитников по осуществлению их деятельности ка, что непосредственно затрагивает и сферу деятельности организаций членов Коалиции против пыток, отмечаются случаи запугивания и нападений на правозащитников и адвокатов, защищающих интересы жертвы пыток.