Amnesty International: подавление оппонентов и пытки в Таджикистане продолжается

Международная правозащитная организация Amnesty International 29 марта опубликовала новый доклад о ситуации с правами человека в мире «Amnesty International 2021/22: Положение с правами человека в мире». Авторы доклада подвергли резкой критике правительства многих стран, в том числе Таджикистана, в связи с недостаточным реагированием на пандемию коронавируса, подавлением свободы слова и критики, применением пыток и жестокого обращения в закрытых учреждениях, а также по другим вопросам. 

Так, в докладе отмечается, что преждевременные заявления таджикских властей, что заражения коронавирусом в стране прекратились, вкупе со строжайшим контролем за публикацией информации сорвали реализацию санитарно-эпидемиологических мер, призванных защитить здоровье населения во время пандемии.

26 января президент объявил парламенту, что в Таджикистане больше нет новых случаев заражения ковидом. В тоже время, по сообщениям СМИ, на медиков оказывалось давление, чтобы те не ставили диагноз «коронавирус», и как минимум одного врача, как утверждается, уволили после того, как он указал, что результат анализа оказался положительным. Тем не менее 21 июня в правительстве признали, что некоторое количество случаев заражения в стране всё же имели место, но возложили ответственность за это на население, которое не соблюдает меры защиты.

Власти тщательно контролировали весь нарратив вокруг пандемии коронавируса и преуменьшали её реальное влияние. Например, в сентябре власти объявили о 17 тысячах случаев заражения коронавирусом и 124 смертях с начала пандемии, однако по информации независимых СМИ, цифры намного выше, исходя из приводимых ими собственных данных. В результате меры по ограничению распространения инфекции и защите здоровья населения принимались с запозданием и оказывались менее эффективными.

Власти ввели обязательную вакцинацию всего взрослого населения, однако информации о том, как она будет реализовываться, не было. По состоянию на конец года в Таджикистане было введено свыше 4 миллионов доз вакцины.

Большое внимание авторами было уделено проблеме домашнего насилия. Так, в докладе отмечается, что пострадавшие от домашнего насилия сталкивались с многочисленными препятствиями к получению помощи и защиты и при попытках обратиться к правосудию.

Согласно закону 2013 года о домашнем насилии, пострадавшие могут подавать соответствующие заявления правоохранителям. Однако правоохранительные органы, в свою очередь, не обязаны предпринимать шаги по расследованию жалоб, выдаче защитных предписаний и возбуждению уголовных дел.

На рассмотрении парламента находилась новая редакция Уголовного кодекса, в которой есть статья об уголовной ответственности именно за домашнее насилие. Однако в ней отражены не все типы насилия, например, не упоминаются психологическое насилие, а также супружеское изнасилование и сексуальное насилие в браке.

Amnesty International считает, что пытки и другие виды жестокого обращения по-прежнему носили повсеместный характер, но информация об этих фактах все еще ограничена.

Официальные заявления подавались лишь в малом числе случаев пыток и других видов жестокого обращения. В марте группа правовой помощи в составе Коалиции гражданского общества против пыток сообщила, что в течение 2020 года она задокументировала как минимум 38 случаев пыток и других видов жестокого обращения, отметив, что это лишь небольшая часть реального количества случаев.

В июне трое сотрудников милиции были приговорены к срокам от 10 до 13 лет лишения свободы за пытки Хасана Ёдгорова в 2017 году в городе Турсунзаде на западе Таджикистана. Хасан Ёдгоров «сознался» в убийстве, после того как милиционеры избивали и пытали его электрическим током на протяжении нескольких дней. Он провёл шесть месяцев в предварительном заключении, прежде чем с него были сняты все обвинения, и он был отпущен на свободу в мае 2018 года после поимки другого подозреваемого. Хасан Ёдгоров обратился с заявлением о пытках на следующий день после своего освобождения. Двое сотрудников милиции попали под амнистию, благодаря чему сроки их приговоров были сокращены.

Не прекращались репрессии в отношении оппозиционеров и критиков властей, которых приговаривали к длительным срокам тюремного заключения по политически мотивированным обвинениям, причём зачастую власти добивались их выдачи из других стран, а также преследовали их родственников как в самом Таджикистане, так и за рубежом.

Саади Рахматова, приходящегося зятем Шарофиддину Гадоеву, заместителю руководителя произвольно запрещённого оппозиционного движения «Группа 24», 13 января выпустили из тюрьмы в Греции, где он провёл под стражей два месяца, потому что власти Таджикистана объявили его в международный розыск по каналам Интерпола. В Таджикистане Саади Рахматову инкриминировалось «пособничество наёмникам», что карается 15 годами лишения свободы.

Двадцать пятого марта пропал независимый адвокат и председатель Центра таджиков в Москве Иззат Амон (также известный как Изатулло Холов). Два дня спустя Министерство внутренних дел Таджикистана сообщило, что он находится под стражей в столице страны Душанбе, куда его перевезли после экстрадиции из России. Иззат Амон неоднократно критиковал власти Таджикистана за нежелание защищать права мигрантов из Таджикистана на территории России.

В октябре городской суд Душанбе приговорил его к девяти годам лишения свободы по обвинению в мошенничестве. Бывшего члена произвольно запрещённой Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) Мирзо Ходжимухаммада 1 июня приговорили к пяти годам лишения свободы за «членство в запрещённой экстремистской организации». На протяжении последних двух лет он работал в России врачом и приехал в Таджикистан в феврале с визитом. С него взяли подписку о невыезде, а затем в мае арестовали. Утверждается, что в основу его приговора легли неуказанные публикации в соцсетях. В 2020 году в своём интервью СМИ он раскритиковал то, что власти слишком поздно признали наличие пандемии коронавируса.

В январе по отбытии приговора на свободу вышел независимый журналист Далер Шарипов. В апреле 2020 года суд признал его виновным в «разжигании религиозной нетерпимости» и приговорил к одному году лишения свободы за подпольную публикацию и распространение написанного им трактата об исламе.

В октябре срок заключения Бузургмехра Ёрова был сокращён на четыре года по амнистии, приуроченной к 30-й годовщине независимости страны. Адвокат Бузургмехр Ёров был приговорён к 28 годам лишения свободы за то, что представлял интересы нескольких членов запрещённой ПИВТ.